Так пролетело, промчалось, уплыло это огромно счастливое лето в жизни Гриньки. Всему приходит конец, и наступила пора переезжать Журиным в город. Мать послала Гриньку к знакомому извозчику с просьбой, чтоб приехал перевезти их.
Гринька добросовестно выполнил поручение, но на душе у него было смутно и печально.
— Ты голубей как — тут оставишь или с собой возьмешь? — спросил Васька, и голос у него задрожал.
— Наверно, возьму, — неуверенно отозвался Гринька.
Но взять голубей в город не пришлось. Мать наотрез отказала сыну.
В ночь перед отъездом Гринька не спал ни минуты и все думал. Мысли разбрелись. Что делать? Нет, конечно, голуби не пропадут здесь без Журина, Щукины будут приходить и кормить их, выпускать на волю. Но как же Гринька? Ведь без голубей ему теперь не будет жизни. Что же делать?
Решение пришло под самое утро.
Встав с постели, он твердо направился к матери и, не опуская глаз, сказал:
— Мама, я буду ходить сюда раз в пятидневку, к голубям.
— Нет, Гринечка, — возразила мама, — это отнимет у тебя много времени. И потом — страшно ведь, вон какая даль. Тут зимой волки, небось, воют.
— Буду, мама, — повторил Гринька. — Если ты не разрешишь, я все равно пойду без разрешения.
Мать взяла голову сына в ладони, придвинула к своим глазам и увидела в голубых глазах мальчишки холодную взрослую решимость.
— Хорошо, — внезапно согласилась она. — Хорошо, сынок. Ты теперь уже большой и можешь сам решать за себя.
* * *
На опушке тайги завывала зима, снежные речки текли по дорогам и чистым местам, иногда вставали на дыбки или расплескивались по сторонам.
И в первые минуты слабого рассвета мы могли увидеть на дороге из города в тайгу мальчишку, топавшего в больших подшитых валенках. Он медленно шел на восток, преодолевая сопротивление ветра, и бережно прижимал к груди мешочек с зерном.
Это был Гринька. Раз в пятидневку — в те времена у нас была пятидневка, а не теперешняя неделя — Журин шел навещать своих милых птиц, покормить их, погонять, проверить, все ли у них ладно.
Во дворе его обычно уже ждали братья Васька и Темка. Приятели обнимались, закидывали друг друга вопросами и спешили в голубятню.
Это был день ничем не омрачаемых удовольствий. Мальчишки возились с птицами, скребли и чистили их домик.
К вечеру, высыпав в кормушку зерно на пять дней и натаскав снега для питья, закрывали голубятню. Васька с Темкой шли провожать Гриньку почти до самой окраины.
И, шагая к городу, они уже мечтали о новом, будущем выходном дне, когда встретятся вновь и опять попьют своего счастья.
* * *
Прошло тридцать пять лет. Однажды к домику у Второй Ельцовки подкатил грузовик, с его борта на землю спрыгнули седой, еще крепкий мужчина, и мальчик лет двенадцати.
За четыре неполных десятилетия здесь многое изменилось. Лес поредел, город придвинулся почти вплотную к домику, а сам дом стал, кажется, меньше, приземистее, слабее. Посаженные Гринькой тополя вытянулись к небу и весело шумели листвой. Над ними низко проходили огромные самолеты, так низко, что даже видны были надписи на крыльях.
И чудом уцелела в глубине двора маленькая неказистая голубятня, сколоченная руками Гриньки и его товарищей.
Седой мужчина взял мальчика за руку и ввел его во двор. Они подошли к голубятне. Пожилой человек, размяв папиросу, закурил.
— Здесь когда-то держали голубей, папа, — обрадовался мальчик. — Вот видишь — и лётик есть, и выгул. Хорошо бы тут летом поселить моих птиц. Много простору, папа.
Отец помолчал. Потом, докурив папиросу до основания, усмехнулся, погладил сына по русым волосам и сказал, задумчиво опустив глаза:
— Вот здесь, Коленька, твой папа играл с голубями, когда ему было столько лет, сколько тебе.
И он перевел взгляд на ржавую железную крышу, на лес вдалеке, и было ему грустно и жалко прошедшего.
Дэв или див — демон, бес.
Тазы — порода собак, среднеазиатская борзая.
Салам — буквально: «Мир, благоденствие». Приветствие.
Бабай — дед, старик.
Джугара — злак, зерно его употребляют в пищу,
Афганец — южный, горячий и сухой ветер,
Самум — песчаная буря.
Тола́й — пустынный заяц.
Бургут — беркут, крупный орел.
Кара-курт — ядовитый паук пустыни.
Суюнчи — награда за добрую весть.
Матка, маточка — так на севере называют компас.
Крошни — полуметровая доска с лямками и ремешками, в которых закреплен багажный мешок, топор и другое дорожное имущество.
Фарт — удача. Шурф — небольшая выработка, в этом случае — для разведки золота.
Монако — маленькое княжество на берегу Средиземного моря.
Колер — цвет или краска, ее густота, оттенок.
Голубинка — базар, на котором продают голубей.
Плёкие — белые голуби с цветными «щитами» на крыльях.
Ходить по кругу — держать правильный круг над домом, в котором находится голубятня.
Монахи — гонные голубя.
Швартовые — причальные канаты на корабле.
Миля морская — 1852 метра.
Кубрик — жилое помещение для команды судна.
Трясун — декоративный голубь.
Чайки — гонные голуби.
